Буквально года через два после нашего с Лилей выпуска лавочку в том ее доисторическом виде свернули. Оставили «машинный» цвет, ну а дальше все уже было отдано цифровой фотографии. И с одной стороны, обидно было бы, что отучился непонятно чему, прошлому веку, а с другой — прикоснулся к другой эпохе, прокатился на уходящем навсегда поезде. Я ж не просто пела там про последние вагоны, это ж по жизни так.
Цифры бывают разные. Со знаком «плюс» и со знаком «минус». И считать можно назад и можно вперед — как это ни странно. А еще бывают плохие цифры — оценки: «пятерочки» всякие, «двоечки», «умнички», «дурачки», «кретинчики»… Последние — преобладают. С этого многое и начинается, а еще больше — на этом заканчивается.
Чужое свое
А на ресницах повисли две большие снежинки.
Я рукой их смахнула, посмотрев на ботинки.
На дороге валялись два немых бревна,
Они чем-то похожи на меня.
Я шлю привет всем, кто меня может слышать,
Также шлю привет своей гулящей крыше.
Я не в обиде на нее — зачем зря сердиться?
Чужое свое — ах, эта песня как птица!
Вчера было что-то, а сегодня — другое,
Сегодня синяки от вчерашних побоев.
Судьба играет человеком,
а человек играет на трубе.
Вчера было плохо и хотелось напиться,
В довершенье порвалась на пальто петлица.
Сегодня ж я играю на трубе…
О, кто бы знал, как я скучаю по тебе.
И оцифрованные фотографии получились неестественно яркими. Наверное, такими и должны быть воспоминания.
